Lawplan

Осужденный Пекшев пояснил суду, что они пришли к Гаевской узнать, вернули ли ей телевизор. Проникнув в дом, обнаружили спящего Богославского. Он (Пекшев) разбудил Богославского, тот схватил его за ногу. В ответ он ударил потерпевшего, Лежнев и Остапенко также нанесли удары Богославскому. После этого Лежнев не избивал потерпевшего. На предложение Рябининой поискать в доме ценности все согласились и принялись осматривать шкафы. Далее он (Пекшев) и Остапенко стали избивать Богославского, требуя денег, до тех пор, пока тот не потерял сознание.

В ходе предварительного следствия Пекшев признавал, что Богославскому он также наносил удары металлическим чайником, а Остапенко бил потерпевшего металлическим кофейником по голове, топтал его грудь, лицо.

По словам осужденного Остапенко, они пришли к Гаевской с целью помочь ей уладить конфликт с квартирантами. В доме он видел, как Пекшев ударил Богославского, он также нанес удары. Затем они начали проверять содержимое шкафов.

Осужденный Лежнев признавал, что по предложению Пекшева он стал искать в доме ценности. Потом вместе с Рябининой распивал на кухне принадлежавший Гаевской самогон. Насилия, опасного для жизни и здоровья, он в отношении потерпевшего не применял.

Согласно ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

Как видно из материалов дела, Остапенко, Пекшев, Рябинина и Лежнев действительно имели сговор на хищение имущества Гаевской, однако каких-либо данных об их договоренности применить к потерпевшему насилие, опасное для жизни и здоровья, в том числе и с применением предметов, используемых в качестве оружия, в приговоре не приведено.

Не имеется их и в показаниях осужденных, на которые сослался суд.

Согласно показаниям осужденных Рябининой, Пекшева, Остапенко Лежнев из личной неприязни применял в отношении потерпевшего насилие. Однако эти действия какого-либо отношения к объективной стороне разбоя не имеют, поскольку началом совершения хищения имущества Гаевской является предложение Рябининой и Остапенко поискать в доме деньги и ценности, что и было сделано после первоначального избиения Богославского.

При таких обстоятельствах Президиум Верховного Суда РФ переквалифицировал действия Лежнева с п. п. «а», «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ на п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ, т.е. на открытое хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору (грабеж)».

Как видим, суд не учел всех обстоятельств, связанных с личностью одного из соучастников, его ролью и местом в совершении преступления. Если умысел лица был направлен на совершение грабежа, а некоторые из соучастников применили насилие, опасное для жизни и здоровья потерпевшего, то их действия должны быть квалифицированы как разбой, а действия другого лица – как грабеж.

При решении вопроса о том, были ли действия виновного тайными или открытыми, В.А. Владимиров и Ю.И. Ляпунов предлагают руководствоваться двумя критериями - объективным и субъективным. Объективный критерий заключается в оценке способа хищения со стороны других лиц (тех, от которых преступник может ожидать противодействия), субъективный - убежденность в тайности деяния самого преступника. Как уже отмечалось, в ряде случаев присутствие в месте хищения других лиц (кроме соучастников, конечно) не превращает кражу в грабеж. Однако эти “присутствующие и осознающие”, помимо виновного, в силу разных причин (родственные узы, близкие отношения и др.) не будут препятствовать изъятию чужого имущества, поэтому и виновному не присуща дерзость, свойственная лицу, совершающему грабеж.

Однако главным критерием разграничения в конечном счете является субъективный. При этом возможно несколько вариантов. Во-первых, преступник может быть убежден в том, что его действия никто не видит. Такая оценка ситуации преступником объективно может быть как верной, так и не верной. В последнем случае предпочтение при квалификации отдается субъективному критерию. Так, если, например, действия вора, крадущего деньги в транспорте и уверенного в тайности происходящего, были замечены другими пассажирами, содеянное образует кражу. Во-вторых, преступник может осознавать, что окружающие его действия видят, но характер его действий окружающим непонятен. В этой ситуации, когда посторонние лица заведомо для виновного не сознавали преступного характера его действий, на что и рассчитывал похититель, открытое хищение отсутствует.